Стрелковый клуб как идея для бизнеса

Николай Труевцев с детства любил оружие – мальчика было за уши не вытащить из тира. Читал стрелковые журналы, на первые заработанные деньги купил сейф для хранения, потом приобрёл «гладкоствол», а через некоторое время страсть к оружию привела его в стрелковый клуб, который он сейчас развивает. О том, как заработать на любви к оружию, почему девушки стреляют лучше парней и какие подводные камни есть в стрелковом бизнесе, директор комплекса «Алтайский стрелок» Николай Труевцев рассказал порталу Biz360.ru.

«Стрелять – это была мечта»

Стрелять – это была мечта, откуда-то из детства. Не могу сказать, откуда это взялось. Я сейчас вижу, что есть некоторый процент людей, которым это интересно, и возникновение этого интереса необъяснимо. А кому неинтересно, его никакими коврижками не заманишь на стрельбище. 

Вот меня в детстве за уши было не вытащить из тира. На первые же свои заработанные деньги – в 18 лет подрабатывал в типографии – я купил сейф для хранения оружия. Через год получил разрешение на гладкоствольное оружие. Но мне с самого начала хотелось винтовку. Ждал пять лет, а как только купил винтовку, сразу пошел в ДОСААФ. И тут оказалось, что стрелять из винтовки, в общем-то, негде – только в подвале, а мне хотелось стрелять далеко – на пятьсот, шестьсот, тысячу метров. 

Я смотрел в интернете, как стреляют американцы, читал в стрелковых журналах про первых «дальнобойщиков» России, и завидовал – где-то всё это доступно, ребята собираются, стреляют, делятся впечатлениями, а у нас в Барнауле не было ничего подобного. 

«В ДОСААФ было интересно. Но хотелось большего»

В ДОСААФ я настрелял скромный первый разряд из винтовки. И сделал несколько проектов. Первый назывался «Алтайский снайпер», ДОСААФ под него выиграл губернаторский грант, на который купили семь специальных электронных тренажеров «СКАТТ». 

«СКАТТ» отслеживает траекторию движения ствола во время прицеливания: ты видишь, что происходит за одну сотую секунды до выстрела. Стрелок в ожидании выстрела делает микродвижения – кивок плечом, рукой подрабатывает. В момент выстрела должна работать одна-единственная мышца, а у большинства людей так не получается, по крайней мере, этот навык не приходит сам собой, он тренируемый и приобретаемый. 

Тренажёр позволяет оценить, в какой момент стрелок нажимает на спуск, контролирует ли он удержание винтовки. Возможность отследить и отрегулировать своё внутреннее состояние важна для стрелков-снайперов, это даёт невероятные возможности по оценке качества выстрела.

Мы вытащили из запасников ДОСААФ крутые винтовки – крупнокалиберные «Рекорд-CISM» под патрон 7,62х54, несколько спортивных мелкашек. Собрали парней из военно-патриотических клубов. Они тренировались на тренажёрах, учились стрелять. Всем понравилось. А тренажеры «СКАТТ» до сих пор в ДОСААФ работают. 

Работать в ДОСААФ было интересно. Но хотелось большего. Я знал, что Барнаульский патронный завод имеет стрельбище и необходимые лицензии. Стрелковому клубу необходимы две лицензии: первая – на использование оружия, вторая – на стрелковый объект, тир или полигон. Причём, одна без другой не существуют. Нельзя получить просто лицензию на использование оружия и, например, возить стрелков по чужим полигонам и тирам. И наоборот, нельзя сделать себе полигон и принимать там коммерческие матчи, группы, проводить корпоративы.

Я уже тогда понимал, что создать стрелковый клуб как самостоятельный проект с нуля – это очень много денег и очень много сил. С одной стороны – велики затраты на полигон и комнату хранения оружия, с другой – очень жёсткие требования со стороны лицензионной системы.

Комната хранения оружия обойдётся в 300-400 тысяч рублей, а тир – в 5-10 млн. рублей. Полигон – дороже. И вам придётся выполнить кучу требований. Для тира даже бетон требуется особой марки. 

В общем, я попросил друзей, и моё резюме передали на завод в отдел маркетинга. Со второго раза повезло, в 2014 году резюме попало к Якову Альтерготу, заместителю директора по коммерческим вопросам. После встреч и переговоров меня назначили исполнительным директором клуба «Алтайский стрелок». 

Стрельба под грузом стресса

Первым делом я стал разбираться, что есть и как это все работает. Десять спортсменов, инструктор Сергей Полунин, и два пистолета «Викинг» (пистолет Ярыгина) 9х19 – вот всё, что было у нас на старте. Проводили соревнования по стрельбе из пистолета, по практической стрельбе. 

Практическая стрельба максимально близка к ситуации реального применения оружия. Упражнения имитируют скоротечный огневой контакт: стрельба из автомобиля, стрельба с открытием двери, с переноской тяжести, с перетаскиванием раненого товарища и т.п. Обязательно делаются декорации, выстраивается какая-то мишенная обстановка. Чем интересна практическая стрельба – стрелок в стрессе, на него давит таймер, он совершает ошибки, которые при обычной стрельбе он скорее всего не совершил бы. В этом и азарт. Человек борется не только с мишенью, но и с собой.

Наши упражнения направлены на сохранение способности к мышлению в стрессовой ситуации. Это тренируемый навык. У нас очень много таких упражнений, когда нужно сделать что-то ещё, кроме стрельбы. Это очень интересный спорт. Тем более, сейчас практическая стрельба стремится в олимпийские виды спорта, это отличная перспектива. 

Полигон представлял собой поле 500 на 160 метров, обвалованное по краям и упирающееся в гору. Соревнования проводились так: кусочек поля выкашивался, делали декорации из покрышек, штрафные линии обозначали лентой. На стрелковый рубеж выходит группа стрелков (сквод). Так как пистолетов два, то упражнения выполняли по очереди – один стрелок, второй… Получалось очень долго – семь-десять участников стреляли целый день. Да ещё и пистолеты ломались постоянно. Порой мы работали с одним чуть живым пистолетом на всех. Но даже в таком виде всем это невероятно нравилось. 

Кто стреляет в дождь и грязь

Поворотным для нас стал 2016 год. Заводу для испытания винтовочных патронов потребовался полигон с дистанцией 600 метров. Как сделать из пятисот метров шестьсот? Прикидывали так, эдак, например, предлагали стрелять по диагонали. Но я предложил выкопать в горе своего рода «нишу» – углубление метров на 150. В итоге мы получили дистанцию в 600 метров. А выкопанную землю выложили валами высотой метров в шесть и длиной 100-150 метров. 

Объём земляных работ огромный: один погонный метр вала – 16 кубов глины. Зато в итоге у нас появилось сразу шесть направлений (галерей) для практической стрельбы из карабина. И если до реконструкции у нас один стрелял, а десять человек смотрели, то теперь шесть человек одновременно выполняют упражнение.

Наш полигон после реконструкции – это уникальный стрелковый объект, мы единственные в Сибири имеем нужную для соревнований по стрельбе из карабина дистанцию, у нас есть разрешение на стрельбу из нарезного длинноствольного оружия. Это определило направление нашей работы: специализироваться на карабине, проводить соревнования, наращивать темп. 

На первые же матчи по стрельбе из карабина собралось сорок человек. Благоустройство было минимальное – площадки засыпаны глиной, пошёл дождь, грязь по пояс, но всё равно стрелки радовались невероятно. Потому что у многих винтовки годами стояли в сейфах, и только теперь появилась возможность пострелять. 

На чём зарабатываем

Организационно мы самостоятельное ООО «Стрелково-стендовый комплекс «Алтайский стрелок» с одним акционером – Барнаульским патронным заводом, который ежемесячно платит нам за обслуживание полигона, и это нам позволяет выплывать. Без этого мы сразу уйдём в минус и в течение трёх месяцев закроемся. 

В нашу «мелочёвку» завод не вкладывается. Мы сами покупаем оружие и платим зарплату сотрудникам. В клубе два инструктора на полной ставке и один специалист на 0,25 ставки – он ведёт соцсети (Instagram, «ВКонтакте»), обновляет сайт, на больших соревнованиях приходит на подмогу.

Зарабатываем на нескольких направлениях. Первое – разовые занятия. Одно занятие стоит 2500 рублей. Это полтора-два часа, включающие обучение по программе безопасного и квалифицированного обращения с оружием, и стрельбу из пистолета Ярыгина («Викинг») или из карабина «Вепрь» (тот же автомат Калашникова, только без возможности вести автоматический огонь). 

Второе – соревнования. Хотя мы и продаём свои услуги, но мы не хотим превращаться в тир. Поэтому регулярно проводим соревнования по практической стрельбе. Здесь наша выручка – стартовый взнос, который платит каждый участник (в среднем 3 тысячи рублей с человека), а также продажа патронов. 

В месяц мы проводим один-два турнира. В соревнованиях участвуют человек по десять-пятнадцать. Есть некий процент тех людей, которым это интересно – вот он и держится. И такие же цифры и в соседних регионах. Собрался костяк, они ездят в соседние регионы, соревнуются. По факту это одни и те же люди.

Третье – курсы для тех, кто хочет стать членом Федерации практической стрельбы. Курсы стоят 12 тысяч рублей, зато, как член федерации, человек получает бонусы – занятия дешевле, чаще. Сейчас в Федерации практической стрельбы Алтайского края шестьдесят человек. Это силовики, предприниматели, есть три дантиста. С коммерческой точки зрения – они наши постоянные клиенты: имеют бонусы, но зато мы можем всегда на них рассчитывать.

Сейчас, правда, рост федерации замедлился, спортсменов больше не становится. Возможно, дороговато. Участие в тренинг-матче обходится человеку минимум в 5 тысяч рублей. Мы попробуем цену снизить. Если пойдёт, будем работать по сниженной цене.

Сейчас осваиваем новое направление – снайпинг, стрельбу из снайперской винтовки. В основе спортивного снайпинга – точный выстрел на дальнее расстояние. Наш предел – 600 метров, но на других полигонах стреляют и на 1000, и на 1400 метров. Это премиальный сегмент. Хотя и говорят, что снайперской становится любая винтовка в руках снайпера, но на самом деле снайпер – высококлассный стрелок, и если он достиг такого уровня, то и оружие у него обычно высшего класса. Мы уже видим, что снайпинг интересен людям. Недавно объявили, что проводим соревнования по снайпингу, и уже около тридцати человек заявились, есть даже участники из Бишкека. Здесь стартовый взнос будет 5 тысяч рублей.

 

Какие-то деньги нам приносит аренда пистолетов. Надо знать, что частное лицо в России не может купить себе в пользование пистолет. При этом купить ружьё 12-го калибра, которое стреляет 32 граммами картечи за раз (а это целый магазин пистолета Макарова в одном выстреле) – это можно. После пяти лет владения гладкоствольным оружием гражданин может купить себе крутую снайперскую винтовку – калибра 12,7 мм, которая стреляет на два километра, пуля пробивает дырку в броневике. Вот это можно. А огнестрельный пистолет гражданин не может купить. 

Соответственно мы предоставляем услугу: приобретаем для гражданина пистолет, храним его, привозим на соревнования. Цена тут, в общем-то, символическая – 300 рублей в месяц. За право забронировать человеку пистолет мы бились долго, около года я учился бумаги оформлять. Но дело идёт, кто хотел, себе пистолеты купил. В сравнении с тем, что было, это прорыв.

Наши точки роста – корпоративные мероприятия, развлечения. Наш сезон – лето. Тогда на одного инструктора по две группы вешаем, в день можно собрать 50-70 тысяч выручки. Пытаемся продавать все дни, но реально продаются пока только выходные. Ищем варианты, как загрузить будни. Летом в месяц может быть 200-300 человек, а зимой – сто.

Продвигаемся через интернет – у нас есть страницы в
Instagram,
«ВКонтакте», совсем недавно открыли
YouTube-канал. 

«Девушки стреляют хорошо»

За время работы мы поняли нашу целевую аудиторию – это мужчины от тридцати пяти до пятидесяти, с приличным заработком, личным автомобилем, что для нас очень важно – на автобусе к нам не приехать, полигон находится за городом. Наши клиенты на данный момент – предприниматели разного уровня, руководители ЧОПов, представители силовых структур. 

Вместе с тем, основной покупатель наших подарочных сертификатов – девушки. Они делают подарок своим мужчинам на Новый год, на 23 февраля, на день рождения. Сертификаты есть за 2500 рублей (базовый курс) и за 5000 рублей (расширенный курс). 

Мужчины на 8 марта девушкам сертификаты не покупают, а зря – девушки стреляют хорошо. Стрельба – это в первую очередь мелкая моторика, и у девушек, особенно на первых порах, получается лучше. Они меньше фильмов смотрели, меньше себя ковбоями представляли, и больше слушают инструктора.

Обычное дело: приходит пара, начинают стрелять, и девушка выигрывает. А мы ещё подзадориваем, предлагаем поспорить на то, кто будет ужин готовить, кто посуду будет мыть. И, как правило, выигрывают девушки.

Очень богатых людей среди наших клиентов нет. Такой клиент хочет соответствующего сервиса и комфорта: чтобы в чистых ботинках выйти на чистую парковку, переодеться в раздевалке, а после стрельбы он хотел бы попить чаю. У нас пока этого нет, но мы идём в этом направлении. Осенью 2019 года специальным щебнем отсыпали дорожки, построили навесы в галереях, сделали кафе, раздевалку, душевые кабинки, нормальный туалет – наш полигон сейчас если и не европейского уровня, то как минимум один из лучших в России. 

Стрельба с препятствиями

Если говорить о том, какие в нашем деле есть барьеры и рифы, то это будет длинный рассказ. Если коротко, основная трудность – в разночтении законов, когда одни и те же строчки разные чиновники читают по-разному. 

Наша деятельность регулируется законом «Об оружии» и приказом МВД №288, по ним мы покупаем и списываем патроны, используем оружие. Дверь в оружейной комнате по приказу должна быть из уголка, 50 мм шириной. Один разрешитель считает, что уголок должен быть завернут внутрь, другой – что наружу, третьему кажется, что дверь должна открываться наружу, а у вас – внутрь. И последние лет двадцать вся страна, все ЧОПы, все юрлица, которые имеют право на хранение оружия, переваривают двери то в ту сторону, то в эту – в зависимости от настроения разрешителей. 

Если стены комнаты хранения оружия не отвечают требованиям по толщине, они должны быть закрыты прутком. Сначала разрешители говорили: «Пруток фигня, вари арматуру». Потом: «Так у тебя же арматура, это не пруток, это другое изделие металлопроката». Если всю оружейную комнату железом обшить – не прокатит. Написано: стены должны быть защищены прутком, значит – прутком.

Если человек решил открыть кафе, то всё, что ему нужно – столы, стулья, посуду, кухонную технику – он просто пошёл и купил. А нам для работы нужны пистолеты и винтовки. Их надо уметь покупать, там трудности примерно как с оружейной комнатой. Мы долго этому учились.

Мы первыми привезли в край импортные пистолеты – это были Grand Power К100. Теперь у нас есть как самые массовые пистолеты – чешские CZ75-SP01, цена которых около 100 тысяч рублей, так и швейцарско-немецкий SIG Sauer, который стоит полмиллиона рублей. 

56 стволов и пулемет «Максим»

Сейчас любой желающий может к нам прийти и пострелять из чего угодно. Если нет своего оружия, мы можем что-то предоставить, теперь у нас полно разного. Начинали мы с двумя пистолетами «Викинг», а сейчас у нас 56 единиц: пистолеты, винтовки. Даже пулемёт «Максим» есть, настоящий, только очередями не стреляет. Он стоит больших денег – 200 тысяч рублей, мы его взяли, чтобы удивить. Бывает, приходит человек: «Удивите меня чем-нибудь» – вот, «Максим»! Вещь с историей, это чувствуется.

В целом, после шести лет работы нашего стрелкового клуба, могу сказать, что как коммерческое предприятие он может состояться. С одной стороны, в каждом городе есть немало людей с оружием, с дорогим оружием. Если у них появится возможность пострелять, они будут только рады. С другой – нелегко сформировать стабильный клиентский поток. 

В целом, этот бизнес потребует огромных инвестиций, много сил и нервов, и приносить прибыль начнет нескоро.

Чтобы не пропустить интересную и полезную для вас статью о малом бизнесе, подпишитесь на наш Telegram-канал.