Как говорил один цыган а нам бы новый бизнес план слушать

ЭТОТ
ВОЛШЕБНЫЙ «БОМОНД»

Беседу ведет Матвей
Ганапольский

Отмечая тяжкую дату начала Великой Отечественной войны,
хотелось бы ретроспективно «послушать» Михаила Танича, которого, увы, уже нет с
нами. По мне, если бы Михаил Танич не написал в своей жизни ничего, кроме песни
«Зеркало», — этого одного было бы достаточно для обожания. «Давай не видеть
мелкого / В зеркальном отражении. / Любовь бывает долгою, / А жизнь еще
длинней…» Чем не лозунг для яркой, наполненной событиями жизни? Михаил Исаевич
был у меня в «Бомонде» несколько раз, но я выбрал фрагмент программы,
посвященной Дню Победы. И фронтовик Танич, отсидевший «по полной» в сталинские
годы, был в этой программе очень кстати.

Поэт и композитор Михаил Танич у себя дома. 13 февраля 2007
года

Матвей ГАНАПОЛЬСКИЙ
Мне обидно, когда говорят, что 20 миллионов погибло, а на самом деле 30. От
этих 30 осталось только: «Мы дошли до Берлина». Как будто и не было их вовсе.

Михаил ТАНИЧ
Жалко, что нашей страной такой варвар руководил и ему слава досталась за эту
победу, за вой­ну, затеянную им самим же. Вот что обидно. Мудрецам и хорошим
работникам выбраться из того… куда мы попали, очень трудно было. Не завидую и
нашему президенту: трудно выходить из таких ситуаций — ищут все национальную
идею. Вот когда мы воевали, была эта национальная идея: нам надо было отстоять
страну и победить фашизм. Это мы сделали ценой неимоверных усилий. «Мы за ценой
не постоим» из Окуджавы — вообще-то поговорка довольно-таки циничная. Именно
что «не постояли». Жуков не считал, Сталин придумывал врагов народа и был
предводителем «страны врагов народа». Недавно я ездил с гастролями на родину в
Таганрог и в Ростов, подарили мне там книжку — толстенный 3-й том о
расстрелянных в Ростовской области и Азово-Черноморском крае. Там и мой папа
был указан одной строчкой. Страшно… Приведены факсимильные списки,
подписанные Сталиным. «Я за»: Сталин, а дальше — Молотов, Каганович, Ворошилов.
В основном эта четверка фигурировала, иногда — Жданов. Страшно смотреть. Сталин
людей не знал в Азов­ско-Чер­но­мор­ском крае, значит, списки присылались из
самого Рос­то­ва-на-Дону, и он их подписывал совершенно безжалостно, без
сожаления к этим людям. НКВД предлагал, он не возражал, только и всего. А потом
приезжал дня на два так называемый выездной суд из корвоенюристов,
бригвоенюристов, три человека: председатель выездной коллегии и два члена, тоже
военные юристы. Оформляли в течение 30 минут все приговоры по списку. И в этот
же день, самое крайнее завтра, расстреливали. Расстрельщиков привозили с собой,
потому что в НКВД их нет: за два дня командировки людей сотнями стреляли.
Приезжала такая команда сплоченная. За всем этим и стоит формула: «За ценой не
постоим». Я сейчас написал с «Лесоповалом» новый альбом, 13-й по счету, мне
самому не верится, и есть в альбоме такая песня, называется «Бизнес-план». Там
такой припев: «Как говорил один цыган, / А нам бы новый бизнес-план, / Чтоб
бабки — нам, а срок — другим. / Мы за ценой не постоим». Я нарочно эту строчку
вставил, потому что, когда в таком циничном виде «за ценой не постоим», — это
можно, это даже смешно, а когда в войне не постоять за ценой — это плохо, лучше
бы дешевле она нам обошлась.

МГ Мы живем в какое-то странное время — нет национальной
идеи, каждый сам по себе, и власть, и мы с вами: у вас — «Лесоповал», у меня —
«Эхо». Невероятная государственная разобщенность, народная, гражданская…
Некоторые говорят, что это хорошо — не стоит оглядываться на государство.

МТ Лозунг «Обогащайтесь!» уже был в истории нашей страны.
Все перепробовано… Не думаю, что есть какой-то Эйнштейн, который может
открыть нечто невероятное. Все уже было: карточки продовольственные… я стоял
однажды уже в наше время, в 1990-м году, в гастрономе у Покровских ворот, мне
нужна была или сметана, или кефир, не помню уже. Длинная очередь в кассу,
наконец подошел, кассирша сказала, что нужен паспорт. Проверила прописку —
выбила чек. Кощунство — по прописке выдавать кефир. Когда я сидел у вас в
гостевой комнате, коротая время, смотрел газету «Московские новости» с
портретом Солженицына. Вот он говорит: самая важная государственная задача
сейчас — беречь народ. Ну что это означает? Он всегда выдумывал такие вот
формулы. Народ живет не так плохо материально, он даже свободу сейчас имеет
какую-то, в каком-то нашем понимании: можно что хочешь говорить, можно уезжать,
можно даже выступить где-то в печати и так далее. Народу, чтобы он выжил, ничто
не угрожает, у него другие идеи. Но Солженицын садится на своего конька.

МГ Есть люди, вспоминающие ностальгически, например, БАМ.
Они говорят: да, он был бесцельный, но он объединял народы СССР.

МТ Такую цель, как БАМ, могут придумать не один раз. У нас,
видимо, не может быть национальной идеи, ввиду самой формы нашего
го­су­дарства. Оно построено как многонациональное. Хотя на на­цио­нальность
обращалось особое внимание. Думаю, в Америке такого нет, а она тоже состоит из
разных пришельцев, и национальной идеи в ней тоже нет. Национальная идея
подразумевает, что человек должен жить достойно в любой демократической стране.
Это значит, что не должен бедствовать студент, солдат, пенсионер. А заслуженная
по старости пенсия должна обеспечивать нормальную жизнь. «Сажусь к столу с уже
готовым стишком, придуманным в рассвет, / И не управиться со словом, и под
подушкой ручки нет. / Летят-летят они, лихие, слова из снов моих цветных –/ Я
расставляю запятые и останавливаю их».

  добавить
комментарий

<< содержание 

ЛЕХАИМ – ежемесячный литературно-публицистический
журнал и издательство.