Идея для бизнеса в туркменистане

Людям, которые в будущем хотят себя видеть в бизнесе, путь кажется недоступным. Во многом этому могут быть причины жесткая конкуренция, насыщенность товаров на рынке, «акулы» в мире бизнеса которые не расскажут и не раскроют свою коммерческую тайну. Но на самом деле, рынок устроен, так что для всех всегда найдется место. 1858 году нефтяник Эдвин Дрейк первым изобрёл метод выкачивания нефти при помощи обыкновенной помпы, но одна компания на проект Эдвина Дрейка ответила таким образом  «Бурение земли в поисках нефти? Вы имеете в виду, что надо сверлить землю для того, чтобы найти нефть? Вы сошли с ума».  

Как показывают исследования главное, что нужно для начинающих бизнесменов это упорство, то есть характер, такие как твёрдость и последовательность действий, ведущих к достижении цели. Специалисты Туркменпортала проведя несколько интервью с отечественными предпринимателями, решили поделиться советами и опытом накопленными ими годами в мире бизнеса.

   
Держитесь подальше от пессимистично настроенных людей.

Репутация – прежде всего 

Умейте  анализировать

Деньги любят счеты 

В поисках инновации   

Умейте отдыхать 

Если у вас, есть чем поделится, пишите в редакцию. В следующих статях мы учтем их.     

О Туркменистане в российской бизнес-прессе пишется очень мало. Разве что какой-нибудь из сбежавших в Россию предпринимателей даст свои комментарии о туркменском экономическом строе. Чаще всего эти комментарии нелестные. В официальных российских источниках стараются обходить эту тему. Тем не менее активность иностранных инвесторов на туркменском рынке присутствует, и выражена она не в сегменте абсолютно убыточных проектов вроде пятизвездочных отелей, башен, строительстве пансионатов на курорте Аваза и т. п.

Краткая характеристика инвестиционного климата

В большинстве туркменских проектов зарубежные компании выступают в качестве подрядчиков, поскольку у страны и так есть деньги, чтобы на них что-либо построить. Для зарубежного инвестора Туркменистан — очень изолированная страна. Обычно по 98% заявок о выдаче въездной визы выносится негативное решение. В случае с бизнес-туризмом этот показатель ниже, однако все равно высокий. Государство жестко контролирует всю деятельность иностранцев на своей территории, следит за ними еще более пристально, чем следили за иностранцами в СССР. Бизнес-климат Туркменистана характеризуется непрозрачностью даже в таком вопросе, как использование в СМИ иностранных языков. Основная информация идет на туркменском, хотя, например, политические новости дублируются на русский язык, скажем, в газете «Нейтральный Туркменистан». Сам по себе туркменский язык долгое время был изолирован от других языков огузской ветви, поэтому для переводчика с турецкого или азербайджанского языков перевести туркменский текст, тем более экономический, будет очень сложно (гораздо сложнее, чем перевести текст на крымско-татарском или гагаузском). Ко всему прочему, на заре суверенитета туркменские лингвисты придумали для своего языка латинский алфавит, довольно сильно отличающийся и от алфавитов на других огузских языках, и вообще от алфавитов, использующихся в других тюркских алфавитах на латинской основе. Поэтому приходится ориентироваться на информацию о деятельности иностранных организаций в Туркменистане, поданную в первую очередь на английском языке. Сразу можно оговориться: речь не пойдет о России и Беларуси, которые избегают критиковать политику президента Гурбангулы Бердымухамедова, также речь не пойдет о США, которые мало критикуют Туркменистан, но и не стремятся туда инвестировать. Речь пойдет именно о тех странах и регионах, которые на государственном уровне критикуют внутреннюю политику Туркменистана, но тем не менее вкладывают туда средства, не афишируя это.

Великобритания: критика не мешает инвестициям

Официальные лица Великобритании выступали с заявлениями по поводу нарушений прав человека в Туркменистане, упоминали о глубоких структурных проблемах и хаосе в туркменской экономике. Несмотря на это, в Туркменистане действует Совет по торговле и промышленности Соединенного Королевства и Туркменистана, учрежденный посольством Великобритании в Ашхабаде и правительством Туркменистана в 2010 году. Он получает спонсорскую поддержку от британских фирм, заинтересованных в туркменском рынке, таких как Shell, BP, Buried Hill, De La Rue, Aggreko, JCB, Petrofac, Rolls Royce. Организационную поддержку оказывают компании Mayfair based Strategy International и Business Expertise International. Также тесное сотрудничество структура ведет с торговым посланником премьер-министра Великобритании в Туркменистане, баронессой Эммой Николсон. И Николсон, и сотрудники Совета по торговле и промышленности в Туркменистане не допускают той риторики в адрес туркменского режима, которую можно услышать от официальных лиц в Лондоне, наоборот, от них слышны лишь теплые слова похвалы режиму, включая даже расхваливание мраморных зданий в Ашхабаде, которые, по сути, являются реинкарнациями сталинского ампира, и лишь только касательные комментарии о важности соблюдения прав человека. О каких-то проблемах туркменской экономики — вообще ни слова.

Сейчас многие на Западе говорят о Транскаспийском маршруте транспортировки газа. Однако основные газовые месторождения находятся преимущественно на востоке Туркменистана, и основной экспорт с этих месторождений направлен скорее на Восток, а не на Запад, по двум основным маршрутам: строящаяся китайцами и вполне реальная трубопроводная сеть Центральная Азия — Китай и малореальный трубопровод Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Индия (ТАПИ).

ЕБРР: призрачные требования и реальная инвестполитика

В настоящее время ЕБРР завершает разработку своей страновой стратегии для Туркменистана на период 2019–2024 годов, которая описывается как «активная, но выверенная». Его участие до сих пор полностью было в частном секторе Туркменистана. В частности, ЕБРР выдавал кредиты пивоваренным заводам Berk и Yager, местной компании по розливу Coca-Cola, компании TOPAK paper и производителю окон из ПВХ Turkmen Penjire. По мнению Международного партнерства по правам человека, ЕБРР не должен расширять кредитование государственного сектора в Туркменистане, пока там не нормализуется ситуация с правами человека. Тем не менее ЕБРР рассматривает программы по финансовой поддержке муниципальных властей (хякимиятов), несмотря на то, что ему отлично известны масштабы принудительного труда среди служащих местных органов власти (отправки на хлопчатники, как при СССР), с возможным долгосрочным расширением поддержки транспортных и энергетических проектов. Собственно говоря, поддержка частного сектора тоже вызывает у правозащитников массу вопросов, так как многие частные предприятия глубоко интегрированы во властную коррупционную систему.

Китай: «Один пояс — один путь»

Китай ведет жесткую политику касательно уйгурского национального меньшинства, относительно близкого туркменам по языку и идентичного по религии. Однако это не мешает Туркменистану иметь с Китаем тесные экономические отношения.

Китай был главным экспортным рынком газа Туркменистана в течение последних десяти лет. Спрос Китая на природный газ, нефть и другие ресурсы сделал Туркменистан важной частью стратегии Пекина «Один пояс — один путь», направленной на дальнейшее развитие экономических связей, улучшение инфраструктуры и увеличение политического влияния в более широком регионе. В результате стремления к более чистому сжиганию топлива китайский спрос на газ стремительно растет — на 30-40 млрд кубометров в год, что, несомненно, выгодно Туркменистану.

Однако, по крайней мере в краткосрочной и среднесрочной перспективе, продажа газа Китаю не рассматривается в качестве основного источника дохода из-за значительной части продаж, которые, как считается, обслуживают и погашают долги Туркменистана перед Китаем, в том числе за разработку газового месторождения Галкыныш (бывший Южный Елотан) и инфраструктуру, которая связала его с китайскими газовыми рынками. Китайцы за свои деньги сами строили инфраструктуру и присылали Туркменистану счет, по крайней мере, гарантировали, что проект будет реализован быстро и эффективно. Другие проекты, рассматриваемые как полезные для развития стратегии Китая в отношении «Одного пояса — одного пути», включая новые портовые объекты в Туркменбаши (бывшем Красноводске), как полагают, финансировались за счет китайских инвестиций. Не все предоставленные суммы займов были обнародованы, но, как следует из исследования специалиста по Центральной Азии, лектора Университета Глазго д-ра Луки Анчески, цифры составляют более $10 миллиардов.

Вернуть всех беглецов

Еще одна дружественная для Туркменистана страна — Объединенный Арабские Эмираты. Прочные отношения между Туркменистаном и ОАЭ позволили компании Dragon Oil, принадлежащей Национальной нефтяной компании Эмиратов, стать одним из наиболее успешных игроков на туркменском энергетическом рынке. Здесь следует упомянуть, что Дубай является одним из основных центров туркменской трудовой миграции, и тесные отношения позволяют Ашхабаду оказывать давление на мигрантов, чтобы они вернулись.

Молчание Могерини

Европейский парламент, что важно, стремится установить ряд конкретных критериев в области прав человека в качестве своего условия для ратификации соглашения о сотрудничестве между ЕС и Туркменистаном. ЕС провел 11 раундов своего стандартного формата диалога по правам человека с Туркменистаном, например в марте 2019 года. Однако Верховный представитель ЕС Федерика Могерини на открытии новой делегации ЕС в Ашхабаде не сделала никаких заявлений по правовым и экономическим проблемам, хотя она была более откровенной на последующем саммите ЕС — Центральная Азия в Бишкеке. ЕС в настоящий момент осуществляет совместный инвестиционный проект, направленный на поддержку малого и среднего предпринимательства в партнерстве с ЕБРР.

Автор: Роман Мамчиц

Гурбангулы Бердымухамедов с сыном Сердаром (на фото справа) и другими членами семьи

Олигархическая экономика в Туркменистане, как она устроена и как работает? Об этом пишет Platon.asia:

Пару дней назад Г. Бердымухаммедов приказал 100% поступающей валюты перечислять в Стабилизационный фонд, которую экспортерам возместят в манатах по государственному курсу. Как известно, курс маната на туркменском черном рынке гораздо выше государственного. Иначе говоря, в Туркменистане сейчас очень сложная социально-экономическая ситуация, если Ашхабад принял такой нерыночный, командно-административный инструмент поддержания курса маната. С другой стороны, этот шаг ярко иллюстрирует, как устроена туркменская экономика, какова ее природа. Словом, в Туркменистане экономика выглядит приблизительно также, как в Советском Союзе, за тем лишь исключением, что ее собственниками является небольшая группа лиц, обладающих властью, то есть использующих государство в своих интересах. Условно назовем такую экономику – олигархической.

Известный российский политик, экономист Григорий Явлинский показал, что олигархическую структуру экономики характеризует «опора на неофициальное «право»» и контроль валового внутреннего продукта страны ограниченным кругом лиц, составляющих правящую элиту. Российский политолог Юлий Нисневич полагает, что коррупция является одним из главных механизмов осуществления власти во многих авторитарных режимах. Другими словами, коррупция в Туркменистане является не только материальной, экономической, но и политической, социальной, статусной выгодой. При этом политическая коррупция является основой экономической коррупции с помощью «своих» людей. Так создается закрытая корпорация круговой поруки.

Тем самым туркменская экономика базируется на распределении государством разных ресурсов страны, общества. Ресурсы распределяет властный центр (Г. Бердымухаммедов), в зависимости от степени лояльности, места и роли в сословной и политической системе. В ответ следуют откаты, своеобразный аналог банковского процента. Вся эта схема отнюдь не является коррупцией для общества – это такие правила игры, так устроена вся система, называемая иногда по-научному «власть-собственность». Разумеется, мы не распространяем действенность олигархии и на сферу политической власти, ибо в Туркмении власть сосредоточена в руках только одного человека. В свое время этот человек был хорошим стоматологом, и теперь у многих туркмен болят и зубы, и голова, и вся жизнь от его правления.

Как сообщают разные источники, Г. Бердымухамедов с помощью своей семьи контролирует всю экономику. Приближенный к нему Александр Дадаев, бывший заместитель мэра Ашхабада, возглавляет Союз промышленников и предпринимателей (СППТ), который занимается «черновой» работой по регулированию более 80 процентов всего туркменского экспорта, за исключением углеводородов. Сегодня почти все министерства и ведомства страны подстраивают свою деятельность под СППТ. То есть А. Дадаев является своеобразным консильери Г. Бердымухаммедова. В народе Дадаева называют «личным кошельком» Бердымухаммедова. К примеру, подконтрольные Дадаеву компании «Газык» и «Хазар Балык», в консорциуме с «виртуальной» британской компанией «Global Ecological Ventures» получили в 2018 году большой госзаказ на очистку прибрежной полосы Каспия. Учредителями «Хазар Балык» являются четыре туркменские фирмы «Гуш Топлумы», «Халыс», «Мырадым» и «Рована», которые также контролирует Александр Дадаев. «Гуш Топлумы» непосредственно возглавляет сын Дадаева Виталий, а «Мырадым» — брат Алексей.

В 2019 году Бердымухаммедов подписал постановление, предписав Центробанку Туркменистана за счет государственных средств через коммерческий банк «Рысгал» выделить СППТ кредит на сумму до 2,4 млрд долларов сроком на 20 лет с 1% годовых и 5-летним льготным периодом — для финансирования строительства высокоскоростной автомагистрали Ашхабад–Туркменабад. И еще один кредит — на сумму до 600 млн долларов сроком на 11 лет под 3% годовых с 4-летним льготным периодом для финансирования строительства на месторождении калийных солей Тюбигатан в Лебапском велаяте горнорудного обогатительного комбината по выпуску калийных удобрений. Кроме того, А. Дадаев контролирует основные мощности по производству стройматериалов в Туркменистане. После начала финансово-экономического кризиса 2015 года в Туркменистане обанкротились все торговые сети за исключением двух — Камиль и Halk Market. Их секрет выживания в том, что они принадлежат Александру Дадаеву. Сейчас идет строительство нового торгово-развлекательного и делового центра в Ашхабаде. Дадаев получил в постоянное пользование участок, размером 8 га для его строительства. Рядом будет построен многоэтажный дом. Помимо этого, Бердымухаммедов передал в ведение СППТ Национальную туристическую зону «Аваза» на Каспии.

СППТ стал закрытым клубом, куда принимают только проверенных на лояльность и сговорчивость предпринимателей, которые понимают, кому они обязаны своими деньгами и поэтому готовы оплатить любой каприз Бердымухаммедова, лишь бы оставаться «в обойме» как можно дольше. Именно так удалось собрать деньги на проведение Азиады. Дадаев открыл представительства СППТ в Австрии, Китае и ОАЭ. Как отмечают некоторые источники, у СППТ сложились устойчивые связи с Министерством иностранных дел и спецслужбами. Через них Дадаев собирает сведения о коммерческих организациях, крупнейших зарубежных промышленных предприятиях. В этом закрытом «клубе» состоят и близкие родственники президента. Так, в прошлом году было создано предприятие закрытого типа «Туркмен Автобан» для строительства дороги стоимостью 2,3 млрд долларов. В предприятие вошли четыре частные фирмы: хозяйственные общества «Алтын Несил», «Огуз Ёл», «Хызмат Меркези» и индивидуальное предприятие «Нусай Ёллары».

Последнюю компанию возглавляет Аннаназар Реджепов, муж старшей сестры президента Дурдынабат Реджеповой, хозяин бизнес-империи, в которую входят заводы по производству гранулированного комбикорма, транспортные компании, сельхозпредприятие по производству мяса, сеть супермаркетов. Его бизнес также представлен в ряде иностранных компаний, зарегистрированных в Турции, Великобритании и нескольких офшорах. В холдинг «Туркмен Автобан» входит еще компания «Хызматдашлар», владелец которой Ходжимурад Реджепов — сын Аннаназара Реджепова. «Хызматдашлар» принадлежат лучшие административные, торговые и производственные площади по всей стране. Эта компания регулярно получает выгодные госконтракты, включая контракт на строительство автомагистрали Ашхабад-Туркменабад.

Тем временем в Туркменистане сейчас царит безработица и количество рабочих мест продолжает сокращаться, в том числе из-за слияний различных государственных учреждений – власти за счет этого экономят. Ведь работа в бюджетной сфере для подавляющего большинства туркменистанцев – единственный источник дохода. Условия для личного бизнеса, без крыши, жесткие до такой степени, что смысла открывать свое дело нет.

Иными словами, в Туркменистане могут делать хороший бизнес только те, кто аффилирован с режимом Бердымухаммедова. Собственно, персоналистские диктатуры мобилизацию поддержки производят посредством селективного распределения «индивидуальных благ определенным группам», используя «политику «разделяй и властвуй», предотвращающую сотрудничество между группами, необходимое для свержения диктатора».

Поэтому персоналистский режим держится в первую очередь за счет лояльности «клики», ближайшего окружения диктатора, которое за преданность получает приоритетное право на передел государственных и общественных ресурсов…