Бизнес план на отлично левицкий шевченко

Романцев боялся выпускать Филимонова и отказался от зонной защиты, чтобы закрыть Шевченко

– У вас не вызывает опасения игра Филимонова в последних матчах?

– Вызывает.

– Возможен ли вариант, что в ворота встанет Нигматуллин?

– Мне очень нравится, как Руслан играет за «Локомотив», вопрос с вратарем пока не решен.

Романцев сильно мучился с выбором кипера. Филимонов был основным, но подозрительно глупо ошибался в последних матчах «Спартака», а за месяц до Украины корявым пасом вывел нападающего Армении (мы выиграли 2:0) один на один, но тот промахнулся.

Других вариантов тренер боялся еще больше. 24-летний Нигматуллин хищно летал по девяткам в «Локомотиве», но еще никогда не играл за сборную. «Мы не общались по поводу моего выхода на поле, – рассказал Sports.ru Нигматуллин. – Может, Романцеву показалось, что на этом коротком сборе я был слабее. Просто тогда Филимонов играл за «Спартак», а Романцев его тренировал: были свои требования».

Возможно, Романцев бы выбрал Черчесова, но вмешался «Тироль». Австрийцы отпустили его в сборную всего за два дня до матча, а еще был утомительный перелет Инсбрук – Вена – Москва, отнявший около шести часов.

Вратарская проблема была не единственной – все думали, как сдержать Андрея Шевченко. Главная звезда Украины только в мае перебрался из «Динамо Киев» в «Милан» и сразу покорил Италию: голы «Лечче» и «Перуджи» в дебютных матчах, а потом невероятный хет-трик «Лацио» за 25 минут – прямо перед поездкой в Россию.

Романцев разработал под Шевченко специальный план, задумав предать любимую зонную защиту. Он хотел выпустить человека, который приклеится к форварду и будет раздражать его как минимум назойливым присутствием рядом. Все думали, что Шевченко прикроет Хлестов или Смертин, но Романцев удивил: выбрал Юрия Дроздова – защитника «Локо», который играл за сборную всего пару раз.

«Я не удивился, потому что удивления в таких случаях быть не должно, – объяснил Sports.ru Юрий Дроздов. – Настраивался и готовился. В то время все персональщики получали одно задание: делать так, чтобы соперника не было видно на поле. И тебя, желательно, тоже.

Никаких сверхъестественных указаний не получал, мы и так на теории хорошо изучили Украину. Плюс Шевченко же был тогда везде: в газетах, по телевидению. Все прекрасно знали, как он играет».

Перед матчем было море полиции, но все равно подрались 400 фанатов. Игроки были уверены, что выйдут на Евро

Россия думала не только о Евро, но и мечтала отомстить Украине за поражение в первом туре. Тогда команда Бышовца проиграла в Киеве 2:3, вокруг матча полыхало: украинская националистическая организация УНА-УНСО пообещала рубить в щепки фанатов из России, в день игры были драки, свистели бутылки, файеры и дубинки полиции.

«Я шел на стадион пешком, потому что живу рядом с «Мосфильмом», – рассказал Sports.ru комментатор Андрей Голованов, который работал на Первом канале в паре с Виктором Гусевым. – Помню целое море из полиции и ОМОНа.

В то время не было интернета, поэтому я читал газеты, пытаясь хоть что-нибудь найти про тактику сборной Украины, сильные и слабые стороны игроков. Но, к сожалению, вместо этого была истерия и вопли, которые суммировались в заголовке «Советского спорта». Никакого отношения к игре он не имел, газета обыгрывала только тему патриотизма. Наверное, именно тогда началось то, что сейчас достигло апогея – насаждение патриотизма. Но патриотизму нельзя научить – это не таблица умножения».

Перед игрой было несколько стычек, самая массовая – в районе стадиона «Динамо», где подрались почти 400 человек. Футболисты старались не отвлекаться на околофутбольные разборки, говорили, что сама по себе Украина не заводила – настрой и так был зашкаливающий.

«У меня в карьере дважды было ощущение, что моя команда обязательно достигнет успеха, – сказал Sports.ru Алексей Смертин. – В первый раз – как раз после победы над французами в том отборе, был уверен, что мы пробьемся на Евро, потому что набрали отличную форму. И во второй – когда Моуринью пришел в «Челси», и мы стали чемпионами в сезоне-2004/05. Это были те случаи, когда понимаешь, что победишь, а гол – лишь вопрос времени. И это не самоуверенность, а уверенность».

Из-за трибун футболисты не слышали даже себя – но после гола наступила мертвая тишина. Шевченко убеждал, что не навешивал, а бил по воротам

В «Лужниках» собралось 84 тысячи человек, в том числе – мэр Москвы Юрий Лужков, премьер-министр Владимир Путин и украинский вице-премьер Валерий Пустовойтенко.

Казалось, все идет по плану: в первом тайме Украина создала 2-3 грозных момента, но мы – в два раза больше. Самым активным был Хохлов, он заряжал отовсюду – из штрафной, с линии штрафной, из-за штрафной. Панов невообразимо не забил плечом с трех метров, а Титов – головой с пяти.

Да, мяч не летел в ворота, но Шовковского утомляли бесконечные удары, а что еще важнее – Дроздов полностью выключил из игры Шевченко. «Я играл с ним очень близко, постоянно оказывал давление. Это неприятному любому: хоть ты суперзвезда, хоть любитель. Приходится перестраиваться и действовать по-другому, потому что свобода исчезает. И я его заставил действовать по-другому».

Во втором тайме мы продолжили давить, а Украина огрызаться. Без голов было тревожно, на 75-й минуте Аленичев заработал штрафной. Украинцы спорили, долго не отходили от мяча, но это их не спасло: Карпин разбежался и прошил стенку резким ударом, от которого ловко уклонился Панов, а Шовковский, увидевший мяч в последний момент, красиво сложился, но не помог.

Стадион взорвался от восторга. Кричала вся страна.

Вот только этот восторг не перерос в счастье.

На 88-й минуте случился один из главных кошмаров в истории нашего футбола. Украина, у которой уже вообще ничего не получалась, забралась на левый фланг. Туда прибежал Смертин и врезался в полузащитника Сергея Мизина, который обрабатывал мяч спиной к воротам. Судья свистнул фол, но никто даже не вздрогнул – мяч лежал чуть ли не на боковой линии, до ворот Филимонова было метров 35.

От Шевченко все ждали подачи в штрафную, где было шесть украинцев и восемь наших. Нападающий закрутил прямо в ворота. Казалось, что сейчас Филимонов легко заберет мяч и потянет время.

Но случилось то, что все и так прекрасно помнят. Неистовый вздох Гусева и растерянное «Боже мой» Голованова.

«Было ощущение какого-то сюрреализма, – вспоминает Смертин. – Шум был настолько сильным, что мы не слышали не только партнеров, но и самих себя. И вот единственный момент, когда мы услышали себя, – после гола Шевченко. Прямо гробовая тишина».

Россия навалилась на ворота Шовковского, но забить не успела. На пресс-конференции убитый Романцев произнес мрачное: «Сейчас у меня одно желание: уйти из футбола». Шевченко же выступил как суперзвезда: «Филимонов посчитал, что я буду навешивать в штрафную и заранее пошел на перехват. А я решил пробить по воротам».

После игры Филимонов сидел с полотенцем на голове и даже не сходил в душ. Смертин говорит, что это его фол привел к голу

В раздевалке было так же, как и в первые секунды после гола, – очень тихо. Десять лет назад Александр Панов рассказал, что молчали все, кроме Владимира Бесчастных, который кричал на вратаря. Вот только, кроме Панова, об этом никто не говорит – зато игроки помнят отчаяние Карпина.

«Все понимали, что Филимонов переживает, никто ни на кого не кричал, – уверен Юрий Дроздов. – Карпин только сокрушался: «Ну почему это происходит с нами?»

«Стояла тишина, разочарование, – подтверждает Руслан Нигматуллин. – В «Лужниках» тогда были очень большие раздевалки, каждый себе шептал под нос. Не помню, чтобы Бесчастных орал, но Карпин что-то высказывал, чертыхался».

«Все зашли молча, – вспоминает Смертин. – Помню, что Филимонов зашел одним из последних, извинился, сел и закрыл полотенцем голову. Мне казалось, что он просидел так очень долго. Помню, что он даже не стал принимать душ, а сразу взял сумку и ушел.

Никто ничего не обсуждал. Не помню, был ли в раздевалке Романцев, но к нам точно заходил Павел Бородин (управляющим делами президента, который любил футбол и ходил на матчи – Sports.ru). Он единственный пытался разговорить: любил анекдоты, пробовал нас подбодрить, но никто не реагировал.

Хлестов вспомнил, как Бородин сказал, что несмотря такой результат, премиальные остаются у нас».

Смертин убежден: абсолютно неправильно винить в том голе только вратаря. Алексей долго переживал из-за фола на бровке и сейчас говорит, что он повлиял на счет: «Да, я разделял вину с Филимоновым. У меня за карьеру было много необязательных фолов, но не все приводили к голам. И вообще я не делаю акцент на ошибке вратаря, это командная игра: например, мы могли забить больше, были хорошие моменты. Ошибка Филимонова – следствие. А причина – тот фол на фланге. Было далеко от ворот, можно было не фолить.

Помню, Валера Карпин, находившийся рядом, сказал: «Ну зачем здесь нарушать?» Я согласился с ним. Кто же знал, что за этим последует гол».

«Все, что я почувствовал, я сказал во фразе «Боже мой», – рассказал Андрей Голованов. – А что я мог еще сказать? Это было от сердца, от души. У матча был сумасшедший рейтинг, и миллионы зрителей явно выразили эмоцию немного по-другому – жестче.

Виктор [Гусев] тоже был в ужасе, даже не смог ничего сказать. Мы обалдели. После матча, когда отключили микрофоны, сняли наушники и просто поблагодарили друг друга. Наступило опустошение.

При всем уважении к тому поколению, наши ведущие футболисты не соответствовали международному уровню, были просто не готовы играть на больших турнирах. Ну смотрите: пропустили ЧМ-98 и Евро-2000, на ЧМ-2002 не вышли из группы. Футболисты были замечательные, но провалы нужно признать».

Через два года Филимонов перешел из «Спартака» в киевское «Динамо» – это был первый трансфер между клубами за 25 лет. В России вратаря травили

После той ошибки Филимонов потерял место в основе не только в сборной (выходил Нигматуллин), но и в «Спартаке». В 2001-м его выбил из состава украинский вратарь Максим Левицкий, которого купили из «Сент-Этьена», и Филимонов сказал Романцеву, что хочет уехать из России.

Уехал, но недалеко: в июле 2001-го он перешел в киевское «Динамо», где сыграл всего девять матчей. После травмы Шовковского команде срочно понадобился еще один голкипер на Лигу чемпионов, и вице-президент Игорь Суркис позвонил в Москву: «Мы сразу же связались с руководством «Спартака», и нам удалось узнать, что существует неприязнь между Филимоновым и Романцевым. Но когда Романцев услышал о нашем предложении – сами понимаете, какова его реакция на киевское «Динамо», – то сказал: «О переходе не может быть и речи».

Замечу, что переговоры проходили ночью, по одному телефону мы мучили Сашу, а по другому, параллельно – Романцева. И все-таки нам удалось найти компромисс, и мы решились на этот неординарный шаг, ведь впервые за 25 лет игрок «Спартака» перешел в киевское «Динамо».

Филимонов отрицал конфликт с Романцевым, рассказал, что в Киеве у него живут «тетка, бабушка жены, да и теща» и радовался теплой встрече: «Если честно, то я потрясен. Дело в том, что я пока ничего не сделал для «Динамо», и поэтому реакцию болельщиков считаю авансом, который еще придется отрабатывать».

Ход был очень рискованный и даже отчаянный: фанаты в России и так кричали, что Филимонов сдал матч Украине, а после трансфера стало еще хуже. Голкипер вернулся в Россию в 2002-м. «Не было ни одного города, ни одного стадиона, где бы не скандировали: «Не простим!», «Украина!» или «Шевченко!». Я отношусь к этому как к данности. Если бы я мог что-то изменить – изменил бы. Но эта реакция существует так же, как я и шансон – параллельно и друг друга не касаемся. Люди кричат, а я играю в футбол», – рассказал он Юрию Дудю в 2013-м.

Андрей Голованов был свидетелем травли Филимонова спустя год после матча: «Я был на игре дублей «Зенита» и «Спартака», Филимонова тогда перевели во вторую команду. Стадион «Смена»: простой, трибуны близко к полю. Весь матч дети лет 10-12, стоя за воротами, поливали Филимонова страшным матом. Дети из школы «Смена». Я таких слов никогда не знал и сейчас не знаю. Шла игра, и он даже не мог повернуться».

Во всех интервью про тот гол Филимонов говорит, что не сломался, и напоминает, что он вообще-то еще трижды стал чемпионом России со «Спартаком» – как раз в 1999-м, 2000-м и 2001-м (до перехода в Киев провел 8 матчей). Вратарь завершил карьеру всего год назад – в 44. И ему за нее никогда не было стыдно:

«Стыдно бывает, когда ты можешь что-то сделать, а не делаешь – потому что не хочешь, например. Мне не стыдно, потому что я свое дело всегда делал честно и специально никаких плохих вещей никогда не делал. Я в первую очередь подвел себя. У миллионов людей это было, но они со временем это забыли и пошли дальше. Мне это напоминают до сих пор.

Если бы я продал эту игру, мне было бы стыдно. Я, может, сгорел бы от стыда. Но я на тот момент, на ту секунду делал все, что было в моих силах»